Часть четвертая

«Самая чистая вода в Заполярье. Совершенно нет
микробов. Но мы, для подстраховки, смешивали ее со спиртом ».

Мы двигаемся к Большому Щучьему озеру. Самому крупному водоему Российского Заполярья. Дорога идет вдоль Малой Щучьей речки. Мы доедим до слияния Малой и Большой Щучьей и начнем подыматься вдоль Большой Щучьей до ее истоков — одноименного озера.

Там стоит досмотровый егерский кордон. Дорога идет под уклон, и мы видим десятки бегущих вниз ручьев. Ветра нет, солнышко, шум бегущей воды, все это создает отличное настроение, с нетерпением ждем встречи с новым водоемом. Озеро Большое Щучье, как и Малое, имеет тектоническое происхождение, но размеры его больше в три раза. Длинна озера 15 км. а ширина до 1.5 км. глубина 136 м. В озеро впадает 12 ручьев, самый крупный из них – Пырь — Яха — Тоня, впадающий на севере озера. Северные и южные берега озера пологие, поросшие травой, полярной березой, кустами ивы и ольхи. Очень удобные места для стоянки. Температура воды в озере не бывает выше 14 градусов, прозрачность не реальная, замануха для дайверов. Озеро возвышается всего на 190 м. над уровнем моря, но хребты подступают вплотную к воде и водоем выглядит как высокогорный. Погода над разными частями озера может здорово отличатся. Когда там были мы, над южной частью светило солнце, а над северным, трое суток лил дождь. Вокруг озера полно зверья: заяц, росомаха, писец, волк, лось, медведь, а также много отбившихся и одичавших оленей. На южной стороне озера стоит егерский кордон, северная часть дикая, мало посещаемая, иногда там пройдут пешкой туристы- водник, идущие на сплав по сложной речке Нярма- Яха. Эти места мы хотим плотно посетить в этом году. Для этого будим брать в Воркуте пластиковую лодку с мотором, эхолоты и морские снасти. Лагерем встанем в северной части. Но давайте вернемся из будущего в прошлое. Нас опять порадовала дорога. Интересные встречи, общение и знакомство. Мы вступили в места активного перемещения оленьих стад, колхозных и частных (семейных). Первое стадо и его хозяев встретили у слияния двух Щучьих. Очень интересно было видеть ненецкую семью на марше. Все, что надо человеку для жизни дает ему олень, а все, что важно для нас, людей европейской культуры – суета от лукавого. Особенно меня поразили дети. Их везли одних, в специальном ящике, установленном на нарты, там они стояли, крепко ухватившись ручонками за борта, а взрослых рядом не было, те шли, ведя в поводу головные упряжки. Я представил наших малышей и их коляски, задерганных мамок-бабок, суетящихся вокруг единственного дитя на три семьи, коллективную истерику при укусе комара и летнем дожде. Лучше всего мы научились делать идиотов, причем из самих себя. Взрослым поведением малышни был удивлен не только я. Витоличь, наш завхоз, быстро спрыгнул с остановившейся брони, нырнул в кунг, вытащил оттуда весь наш запас сладостей и молча передал одной из женщин. Этих чудо- детей видно у Сергея на ролике, правда не долго. Эту ненецкую семью недавно снимало японское телевидение, и они привыкли к вниманию и щедрости людей с кинокамерой, отсюда разговоры про « обычай » платить за съемку. Вторая встреча произошла практически здесь же. В стороне, у прибрежных кустов (рядом текла р. Большая Щучья), увидел одиноко стоящего человека в не тундровой, яркой одежде. Остановились, помахали, он подошел. На вопрос, не нужна ли помощь и кто он и откуда, ответил с забавным прибалтийским акцентом: « Яяя…аа этонский ту-у-урист. Этноо…граф-ф-ф, зовут Ял..ло ». Палыч от неожиданности сказал несколько слов на древнесоветском языке. Эстонец радостно, но тоже с акцентом, их повторил. Акцент в этих словах расстроил Палыча и он пожурил гостя с Балтии: « Да забываем язык великого государства, вроде бы и слов таких мало и букв в них не много, а ты вон чего наговорил». Но это не помешало нам организовать быстрый перекус с тостами за слияние Европы и Азии. Рассказ Ялло пересказывать не буду, он почти весь есть в ролике. Хорошо повстречались, хорошо попрощались, хорошо поехали. Но не долго. Всего два километра и опять встреча. Справа, по ходу, стоит целый караван болотоходов на пневматике, что-то с «резиной». Гусеница, она конечно надежнее, но уж больно тундру рвет. Такое обилие встреч вызвано тем, что здесь практически пересекаются тундровые дороги из Воркуты, Салехарда, Лабытнанги, Лаборовой. Вот и автопоезд, забрасывал из Воркуты какой то « засекреченный » состав, о котором экипаж не стал нам ничего рассказывать. Опять шутки, разговоры, рюмки и тундровый дефицит – колбаса и сыр. Поехали. Впереди должен показаться егерский кордон, перекрывающий дорогу и хотя у нас документы в порядке, но неизвестность настораживает. Дорога перекрыта шлагбаумом. Впереди, в 200м. несколько балков и небольших домиков. Из двух труб идет дым. Достаю документы. Передаю ребятам. На кордон решили отправить самых презентабельных из экипажа – Сашу, Диму и Сергея с камерой для солидности. Сами ждем, броню заглушили. Палычу спускаться с «гнезда» не даю. Все напряжены. В 2010 г. здесь промариновали два дна туристов из Казахстана, ели получили, через телефон, добро на проезд. Наши появились довольно быстро, с улыбающимися довольными лицами. Все в порядке, о нас предупреждали. Подходит егерь, молодой мужчина, около 30 лет. Представляется Володей, по национальности хант, с отличным знанием русского языка. Явно рад гостям. Приглашает в дом, и тут же говорит о еще теплой бане и о том, что мы можем заночевать в домике или в балке. В экипаже ликование. Часть группы начинает разбирать барахло, не извлекая из кунга, надо достать постели, еду, снасти, ну и тундровый грех – спирт. Остальные занялись «реанимацией» бани. Я думаю, что все знают, что бани в не города, топятся в основном дровами. Я думаю, что все помнят, что мы катаемся по тундре, где дрова везутся за сотни километров на гусеничных тягачах- вездеходах. По нашим ценам это равносильно жечь на слете костры из мореного дуба. Здесь у людей совсем другая шкала ценностей. Эстонцы (двоих из их группы мы встретили), ходили по тундре почти три месяца, заходили в стойбища, ночевали в чумах у гостеприимных ненцев, изучали их быт сказания и легенды, причем сами активно ловили спортивными снастями рыбу и снабжали ею пастухов. Люди совершенно разных культур, быта и морали, но тундра это тот фильтр, который просто не пустит в эти места человека с поломанным представлением о добре и зле. Так же встречали и нас. Все лучшее гостям. Гостя вел Бог и привел его именно сюда и поведет его дальше, а хозяин должен помочь гостю идти по воле Бога. Через некоторое время на плите (от газового баллона) готовилась наваристая уха из гольца, на столе стоял нарезанный хлеб (главная тундровая редкость), сыр, колбаса, сало, маринованные грибы, соленый хариус и ужин егеря- Володи – макароны с олениной. К чаю, мы выставили мед, лимоны, и сгущенное молоко, а Володя — быстрое варенье из местного ягодного ассорти. К ухе, к закуске и к чаю Витолич набодяжил приличное количество «огненной воды». Праздничный ужин готовился не только в честь нашего приезда, но и из-за дня рождения Володи-егеря. Причем подготовка к банкету включала в себя частые посещения парной, с последующим добровольным маканием в холодную воду Щучьего озера. Баня , вкусный и обильный ужин, чай, излишества, жарко натопленный дом требовали богатырского сна и постепенно все начали укладываться. Палыч был в первых рядах, остальными в ряду были Леня и Кирилл, они то и довели аксакала до койки. Мы с Ваней мальчики не балетные и нам, в сильно протопленном доме спать тяжело, поэтому мы легли в чуланчике, рядом с сенями. Где легли там и проснулись, причем довольно быстро, от человеческих криков- рыков. Сначала я подумал, что у кого то грибы-ягоды решили вернутся в родную тундру, но потом понял, что зовут Володю-егеря. Вылез из спальника. Вышел на крыльцо. На другой стороне слива из озера, в 40 метрах от меня, стоял человек с рюкзаком. Разбудил Володю и наших (кого смог) и вскоре незнакомца перевезли на лодке на наш берег. Это был научный сотрудник из эстонской этнографической экспедиции, коллега встреченного нами ранее Ялло. Звали крикуна Петра. Быстренько пообщались перед домом и повели позднего гостя получать все удовольствия цивилизованной жизни. Парни (кто проснулся) засуетились. Кто пошел в баню принести гостю теплой воды, кто греть уху и собирать на стол, Витоличь стал готовить яд для эстонской печени, а я пошел показывать гостю место для сна и оставил его стелиться, сказав, что жду на кухне. Но дождался я не Петры, а Палыча, с взлохмаченными волосами и выпавшими на нос глазами. Перемещаясь зигзагом и косясь на оставшуюся за спиной комнату, он подошел ко мне с попыткой заговорить. Как я понял, Палыч все-таки проснулся от нашего шума, но не до конца. Когда он открыл глаза и попытался понять где он и, что с ним, рядом оказался, активно перемещающийся, не знакомый мужчина, который явно стремился улечься рядом. Палыч забеспокоился: «Ты кто?». «Я-а-а-а э-тон…ский уче---ный». « А здесь чего?». « Изуча---ю.». Не знаю, что подумал Палыч и почему он выскочил на кухню, но когда на его вопрос: « Борода, а мы где?» я ответил: « На Балтике» и отдернул занавеску на окне, показывая ему необъятную водную гладь, то он молчал часа два, а мне стало ясно, что месть может быть слаще любви. Историю с «разутыми» москвичами мы долго вспоминали Палычу. Через некоторое время Палыч пригляделся к гостю, принюхался и разговорился, а когда узнал, что любимая снасть Петры нахлыст, стал ему матерью и отцом. К сожалению на ролике заснят момент, когда притихший Палыч еще приходил в себя и не был заснят и записан интересный диалог двух крепко залитых нахлыстовиков. Палыч собрался разлить крепкое по рюмкам, но увидев, что гость пет не сладкий чай, попросил передать им мед. При слове мед, Петра оживился и произнес, радостно потирая руки: « О пут…тем ва…рить пу…ншь», но Палыч тряхнув бутылкой со спиртом, его разочаровал: « А чего его варить? Мы его сразу, с утра разводим». Эстонец поник. Мы не планировали активную рыбалку на Большом Щучьем, не было серьезных лодок, что бы противостоять налетающим шквалам, снастей для ловли на больших глубинах, и времени, что бы понять такой большой водоем. Поэтому мы запланировали на этой стоянке посетить ненецкое стойбище и поискать сибирского хариуса. Группа разделилась пополам. Одни остаются на кордоне, а другие, во главе с Володей, идут в стойбище. Посмотреть ненецкие жилища и быт. Снять оленей и работу пастухов. Прикупить оленины, местных сувениров и пушнины в подарок родным. Ненецкое жилище называется по ненецки – мя, мы привыкли все конусные жилища называть чум. То, что жилище имеет конусную форму – большой плюс. Такая форма отдает меньше тепла, чем куб или пирамида, на стенах снаружи не держится снег и хорошо стекает дождевая вода, а устойчивость такой формы к ветровым нагрузкам, хорошо известна туристам. Внутри тепло подымается вдоль наклонных стенок и на верху, около центрального отверстия, образуется зона повышенного давления, которая не пускает внутрь не только холодный воздух, но и тундровых кровососов. Жилище делится на две половины, слева от входа располагается семья, а справа гости. У противоположенной от входа стены мужское место. Здесь находится мужчина, его вещи, снасти, оружие. Женщине, в этой части чума, надо быть особенно внимательной, Считается, что если женщина перешагнет через мужскую вещь, то хозяина ждут не приятности. На ролике, хозяин чума, сидит с нашими парнями как раз в этом месте. В середине левой от входа стены — место женщины и ее вещей. В центре ненецкого чума находится семзы, святой шест. Вокруг этого шеста формируется весь очаг. Сергей очень удачно показал вверху чума прямоугольный каркас, вокруг семзы, к этой конструкции крепится все приспособы очага. Вход в чум, тоже не простая штука. Женщины и дети, при откидывание края покрышки чума, должны поворачиваться через плечо, а мужчина откидывать назад. На ролике это видно, когда из чума выходят дети. Размеры чума определяются диаметром основания, от 3 до 8 метров и количеством шестов, до 50 штук. Чем шире и ниже чум – тем богаче считается его хозяин. Пасти не большие стада сложно, слишком мобильное образование, поэтому не богатые ненцы объединяют на время стада. Если видим большое стадо и много чумов, значит хозяева не очень богаты люди, но это не должно смущать гостей. Вас встретят с необычайным радушием в любой семье. Если вы принесли подарки, хозяевам будет очень приятно, а нет возможности, что-то подарить, ни кто не обидится, тундровая жизнь суровая штука, можно лишится всего. На туристских сайтах готовят к серьезным походным проблемам, но почему то совершенно нет информации о быте и обычаях народа, по чьей земле проходит маршрут. Помойму должна быть ветка, которую ведут опытные этнографы. Здесь можно было бы задать те вопросы, которые помогут избежать будущих конфликтов и не понимания. Кадры питья крови комментировать не буду, не пил, но смотреть интересно, как и кастрацию оленей. Кастрированный олень у ненцев называется хабт. Оставшиеся на кордоне помаленьку рыбачили но без азарта. Сибирский хариус еще не был обнаружен, а Европейский стал надоедать. Заелись рыбачки. Благодарно попрощались с Володей-егерем и форсировав начало р. Большое Щучье, тронулись в Азию, к истокам реки Байдараты.

Часть пятая

Если Ваше присутствие, не только учуяли
в вашей палатке, но и услышали в соседних -
срочно меняйте либо меню, либо дежурных.

Опять ползем вверх. Переваливаем через горный хребет, отделяющий Большое Щучье озеро от истоков реки Байдараты, а бассейн р. Оби от бассейна Карского моря. Мы заранее попрощались с европейским хариусом и ждем встречи с сибирским. «Европеец» более крупный, имеет многоцветную раскраску и его рот несколько меньше (верхняя челюсть не заходит за передний край глаза), чем у «сибиряка» (его рот заканчивается под серединой глаза). Также зубы у сибиряка четко выражены и ощущаются пальцем. Окраска может быть темной (такого ловили мы) и почти белой. Есть серьезное отличие и в поведении. «Европеец» не держится большими скоплениями, его поведение похоже на поведение ручьевой форели. А вот «сибиряк», любит объединятся в кормовые стаи. Его охота похожа на выход не крупного жереха. Мы уже привыкли к обилию дичи в тундре, но при этом переходе куропатки и зайцы буквально лезли под броню, но нам не нужно было мясо (хватало оленины), а вот запасы по рыбе и свежей и малосола надо было пополнять. Река Байдарата образуется слиянием множества горных ручьев в небольшие накопительные озера, а из них вытекают более мощные потоки, которые, сливаясь, образуют реку. Река течет по не глубокому, корыто образному каньону, принимая в себя десятки ручьев и не больших речек. В верховье растительность бедная, небольшие по площади скопления кустарника. С дровами в этих местах проблема, туристам здесь лучше идти на газу или с примусом. А вот в средней части, есть много километровый участок, заросшей густым лесом, с обилием тундрового зверья и рыбы. Причем в окрестных озерах ловится крупный окунь и призовая щука. Эти места заложены у нас в план похода этого года. А в 2011 мы, посетив верховья реки, опять перевалили в Европу. Река впадает в Карское море, точнее в одноименную губу. В устье мелко, в трех километрах от берега всего 30–40 см. и только в прилив подымается до 1,5 м. Байдарацкая губа славится тем, что сюда, из впадающих рек, выходит хариус, причем в больших количествах. Водится также омуль, ряпушка, голец, нельма. По берегу губы бродит много белых медведей, здесь у медведиц «родильное» отделение, это надо учитывать при планирование маршрута. Рыбачить начали, можно сказать, не по своей воле. Гусеницы «растянулись», и надо было убрать лишние траки. Такая техника, как АТСка не предназначена для езды на такие расстоянии и по горному маршруту. Мы проехали несколько не больших озер, где, по словам Черепани, должна была быть рыба, но решили спустится с гор пониже, и ехали пока гусеница не начала «бастовать». Володя, Саша-молодой и Палыч (бывший танкист) занялись гусеницей, мы лагерем, а Ивана отпустили проверить небольшое соседское озеро. Проверка всех порадовала. Ловился «сибирский» хариус, едового размера, причем в утомительном количестве. Начался ажиотажный лов. Клевало на любую приманку, как с глубины так и у берега. Расскажу сразу обо всех рыболовных днях на этой стоянке. Было замечено, что при ухудшении погоды клев заметно активизируется. При такой уверенной ловле одно спасение – минимизация снасти и переход со спиннинга на нахлыст. Кончилось тем,что Черепаня «рыбачил» на блесны со снятыми крючками, а Ваня перешел на микро колебалки с символическими тройниками. Право ловить рыбу полноценной снастью оставили Косте. У рыболова, с почти пропавшем зрением, не часто есть возможность добычливо отрыбачить. Палыч решил, что лучший способ сохранения рыбы это «поймал-отпустил». Этот принцип он, очевидно перенял от карпятников. Прощание с рыбой сопровождалось заглядыванием в глаза и долгими брежневскими поцелуями. Так, как опыт поцелуев он набирал благодаря румяным девушкам и красному армейскому знамени, то самой большой опасностью для хариуса была его армейская страстность. Три рыболовных дня «перекормили» весь наш экипаж и на последующих стоянках, рыбалка уже не привлекала, да и рыбных запасов у нас было с избытком. Рыбу заготовляли как на зимовку. Накрутили более 10кг. фарша, для хариусных котлет. Посолили два ведра вырезки. Также приготовили подарок для ненцев, стоящих в районе горы Константинов Камень, почти 15кг. обработанной рыбы. Мы надеялись, что они покажут нам культовые религиозные места в районе горы Мансей. Оставшуюся оленину было решено закоптить для сохранности, а свежатину добыть охотой. И тем и другим активно занимался Дима «Шаман». Решение заняться охотой на зайцев именно здесь, возникла у меня случайно. Прошу извинить меня за бытовые подробности, но, что было, то было. Для философского утреннего уединения, я облюбовал отдаленный от лагеря кустарник, куда и направился в первое же утро. Но долго находится в позе тяжело задумавшегося орла, мне не дал местный абориген, огромный заяц. Паршивец выскочил из кустов, подлетел ко мне и ошарашенный такой встречей, уселся напротив, причем, гаденыш, в такую же «птичью» позу, что и я. Сидим, смотрим друг на друга вытаращенными (правда, по разным причинам) глазами, так сказать, познаем оба не знакомый мир. Косясь на меня, заяц не спеша, упрыгал, наверное, он решил, что на районе появился новый доминирующий самец и надо переселяться. Вернувшись в лагерь, я, уклоняясь от настойчивых Ваниных расспросов об источнике информации, убедительно рассказал об огромных не пуганых зайцах, которые скучают в округе без охотников. Охотится вышло четыре человека: Иван, Дима, Кирилл и Саша-молодой. Было добыто несколько зайцев, причем одного «Шаман» взял на бегу из мелкашки. Зайцев освежевали и решили вымочить в озере, для ускоренной готовке (у нас осталось мало газа и приходилось готовить на привезенных дровах). Основное время на этой стоянке у группы ушло на внутри лагерные работы. Черепаня восстанавливал ходовую у брони и заливал соляру, «Шаман», несколько часов, занимался копчением оленины, а Иван «перегнал» 10 кг. фарша на ручной мясорубке. Остальные, по мере возможности, им помогали. Лодки было решено вымыть, высушить и сложить. В планах поездки больше не было рыбалки на крупных, ветрооткрытых водоемах, а с берега на еду, можно наловить практически на любом водоеме. Не обошлось без приема гостей и на этой стоянке. Приехало два молодых ненца, на двух нартах. Они недавно тут гнали оленей и заехали за оставленными вещами. Это пастухи 9 бригады (стада). Колхозники. Они не живут все время со стадом в тундре, как частные владельцы стад, а выезжают на многодневную вахту. Основное место жительство у них – оленеводческие поселки. Колхозники каслают (пасут оленей, кочуют с ними) на восток от р. Большая Щучья и с частниками в тундре встречаются редко. Меня очень удивило поведение молодых парней. Не только не просили закурить (вечная проблема курильщика в тундре, в таком климате сохранять табачок сложно), но даже отказались от предложенных сигарет и водки. Перекусили туристскими продуктами, попили в волю хорошего чаю с медом и со сгущенкой, поговорили. Наши попросили прокатить на нартах, парни охотно согласились и сделали это на приличной скорости. Тряска на броне – нечто в сравнение с ездой на нартах по стланику. Я не рискнул. Хотелось сберечь то, что не доколола ГТСка. Мне удалось рассмотреть пастушью педаль газа — хорей (погонный шест). При кажущейся простоте — продуманная вещ. На тонкой части, которой тычут олений, установлен костяной пятачок, а с противоположной, толстой, зимой часто ставят копьевидный наконечник. Он помогает при торможение на спуске и выполняет роль балансировочного груза. В старые времена, когда волков было много и они, не особо опасаясь людей, нападали на нарты с седоками, служил оружием. Нартовым рулем служит одна вожжа. Она крепится к недоуздку с поводом левого оленя. Оленей в ездовые нарты запрягают веером, от 3х до 7 штук. Седок, держа вожжу, садится с левого бока. Это видно в ролике, когда по тундре катали Леню. Нарты были «легковые», мужские, на таких сзади крепится спинка. На женских, кроме спинки, крепят еще переднею и боковые стенки, что бы женьшене было удобно ехать с детьми, это было показано в ролике, где на таких нартах везли детей. В грузовые нарты обычно запрягают 2–3 олений, их цепляют друг за другом получая караван (аргиш) из 5–6 нарт. Ведет такой караван, на «легковых» нартах, обычно подросток или пожилой член пастушьей семьи. Заканчивалась наша четвертая стоянка. Нам предстояло перейти назад в Европу и продвигаясь вдоль самой сложной для сплава, полярной речки – Нярм –Яха, добраться до г. Константинов камень, г.г. Малый и Большой Мансей. Там находятся святые для ненцев места, связанные с целым пластом северной культуры человечества. Дай Бог доехать.

Часть шестая

«Туристы могут придти не туда и не в то время, как
планировалось, но, что бы сбиться с маршрута или заблудится — никогда»

Мы закончили рыболовную часть нашего маршрута. Восстановив продуктовые запасы, начали выдвигаемся к началу Уральского хребта. Сложность в том, что этот дорожный участок мало посещаем и наши вездеходчики здесь не ходили. Электронных карт этой местности для навигаторов у нас не было, да и помощь от них, в горном бездорожье небольшая. Будим, надеется на водительское чутье Черепани и на, чисто российского проводника, господина «авось». Подъем начали в пасмурную погоду, с легким дождем и небольшим ветром. К такой погоде наша группа была давно адаптирована, поэтому разместились как обычно, в кабине, кунге и «беседке». Адреналин, надо признаться, играл не по-детски, особенно когда приходилось идти по каменистой «сыпучке», поперек склона. Но самое «веселье» началось когда мы вползли в низкие, горные облака, плотно лежащие на вершинах и склонах. Сначала кажется, что ты просто в тумане, плохая видимость и все, но быстро понимаешь, что это мелкая водная взвесь, буквально висящая в воздухе. Защитится от такого вида осадков не возможно, ни каким плащом, ни тем более мембранкой. Влага проникает везде, если при обычном дожде ты начинаешь промокать с наружного слоя одежды, то в такой взвеси ты мокнешь всюду, куда проникает воздух смешанный с водой. Остановились. Начали пересаживаться. Потеснились в кунге и в кабине, но одного пришлось оставить в «беседке», не помещался. Решили ехать на верху по очереди. Первым стартую я, сверху на плащ одеваю Ванино пончо, пытаюсь перекрыться, если не от мокрети то хоть от усиливающегося ветра. Пошли на спуск, скорость возросла, плюс встречный ветер. Пончо разделилось. Передняя часть, как плащ пьяного Партоса, накрыла мне лицо и голову, а задняя развивалась как бурка Чапаева, короче не Борода, а Черный Плащ, летящий во мраке ночи. Через полчаса смена, я, скрючившись в кунг, на матрас, сохнуть, а Ваня, наверх, в беседку, весело мокнуть. Так, через водные процедуры, прошла основная часть группы. Сухими остались только парни с проблемным здоровьем. Но погода оказалась не самой большой проблемой на этом перегоне. Дождь, низкая облачность, не высокая температура (около 0 +3) все это мешало водителям ориентироваться, поэтому вскоре мы поняли, что пролетели место нужного поворота и где находимся и куда двигаемся не известно. Черепаня все чаще останавливал АТСку, залезал ей на крышу и внимательно осматривался, надеясь понять, где мы и куда двигаться. Все крутили навигаторы, шуршали картами, но толку ноль. Методом тыка и шараханий наткнулись на хорошо накатанную дорогу, но определится где мы, это не помогло, дороги не было на карте. Вдруг на встречу, из тумана резво выкатывает ГАЗ-71, легкий вездеход. Остановились. Оказывается рядом буровая, поэтому и дорога накатанная. Объяснили, что мы ушли западнее и сейчас двигаемся вдоль р. Нярма-Яха на Север. Сказали, что впереди болота, а проходимые они для технике иле нет, они не знают. Пообщались как под огнем. Вопрос- ответ и разъехались. Куда мы все время спешим? Тундра, горы, непогода, где еще радоваться встречи с людьми, ненцы бы сейчас долго и не спеша, беседовали бы, понимая, что в тундре спешить нельзя, а мы, как от тещи, бежим друг от друга. Володя Черепаня повеселел, появилась ясность куда двигаться. Вносим незначительную поправку и решаем идти через болота. Едим. Я в кунге. Вдруг остановка. Выглядываем, рядом небольшое оленье стадо и ненцы. Вылезаем. Водитель, чтобы уточнить маршрут движения, а мы, что бы попытаться расспросить
оленеводов о тех местах куда мы едим. Надо сказать, что я пытался при каждой встрече с местным народом, собрать не литературную, а живую, человеческую информацию об этих горах, но ненцы от моих вопросов и вопросов Палыча, вежливо увиливали. Это наглядно видно в ролике Сергея. Разговариваем, Сергей снимает, угощаем оленеводов рыбными котлетами и «тундровым» коктелем. Вся беседа есть на пленке. Попрощались, пожелав друг-другу счастливого пути. Мы потеряли, из-за наших блужданий, много времени. По ходовому плану планировалось перебазироваться на новое место за световое время. Не получилось. Надо вставать на ночлег, а мы в гигантской луже, под стлаником вода, проваливаешься по щиколотку, как и где, ставить палатки — не понятно. Решили, что трое ужмутся в кабине, шестеро лягут в кунге, а троим придется ночевать в палатке. Ложится в палатке, решаем Я, Ваня и Костя. С трудом находим клочок полу сухой земли, около ручья и ставим там Костину палатку. Скромный перекус на ночь и укладываемся полу мокрые в полу сухие спальники. Ложимся, сняв только плащи. Сменной одежды нет, а ходовую, надо подсушить на себе, другого способа подсохнуть нет. Ложимся, плотно прижавшись, друг к другу, наслаждаясь сырым, банным теплом. Как не странно но к утру удалось выспаться и отдохнуть. Одежда подсохла и мы повеселели. Позавтракать смогли горячим, на газовой плитке с «дихлофосным» баллоном, вскипятили воды, сделали чай и «быструю» лапшу с тушняком. Через час продолжили движение в окружении такой же не ласковой погоды. Болотистая почва, машина идет тяжело, с надрывом. Мы боимся за гусеницы. Катаемся давно и все по горам, пальцы поизносились, постоянно вылезают и их приходится подбивать на всех стоянках. Следующую стоянку, для подбивания пальцев, иначе, чем чудесной не назовешь. При подготовки маршрута и разработки программы поездки, мы старались учесть интересы и пожелания всех участников. Одним из пожеланий, была проработка возможности охоты на оленя. Дикого оленя практически не осталось, есть не большие стада на севере Ямала, а тот олень, на которого проводят охоты в районе Воркуты, это отбившиеся от стад и одичавшие животные. При встрече с ненцами я специально уточнял, как нам относится к таким животным. Пастухи говорили, что можем их стрелять, но мясо надо забирать все, что бы не привлечь хищников и те не стали бы тревожить окрестные стада. Бродячий олень, это приманка для тундрового хищника: волка, росомахи и медведя. Медведь редко нападает на оленя, так как при его всеядности ему хватает другого корма в летней тундре, а если и валит оленя, то долго ждет, когда мясо начнет подтухать (а это не быстро при такой температуре) и не покидает своей территории, охраняя добычу. Росомаха охотится в основном на молодняк и тоже не склонна к длительным переходам, так как ее основная пища это заяц и куропатка и она «привязана» к местам их обитания. А вот волки, охотясь парой, могут взять любого оленя и идут они за стадом, пока волчице не приходит пора рожать. Причем, всеобщую ненависть скотоводов разной национальности, этот хищник вызвал не охотой на домашний скот, а своей неуемной жаждой бессмысленных убийств. Волк режет оленей гораздо больше чем может съесть и если при выпасе других видов животных применяются охранные пастушьи породы (Кавказская, Среднеазиатская, Южнорусская овчарка и.т.д), способные защитить стадо от любого хищника, то ненцы используют перегонных пастушьих собак (ненецкую оленегонную лайку), которая не защищает стада. Но вернемся к неожиданной остановке. Ее действительно иначе как чудесной не назовешь. Не далеко от нашего маршрута, буквально в 200х-400х метрах. Паслась группа оленей. Больше десяти голов. Но удивило не количество отбившихся животных и их близость к нам, а присутствие в этом не большом стаде белого оленя. Белый олень в ненецкой культуре животное особое. Духу неба (создателю) Нему, ежегодно приносили в жертву белого оленя. Жертвоприношение осуществляли на открытом возвышенном месте. Мясо съедали. Голову с рогами надевали на кол и ставили мордой на Восток. По этому не о какой охоте на этих олений не могло быть и речи, напуганные олени могли уйти еще дальше и увести альбиноса, а нам надо было сообщить о белом олене ближайшим пастухам. Наверно «духи» учли наше отношение к обычаям тундры. Прекратился двух дневный дождь, потеплело до 8–10 градусов, да и почва стала понадежней, а вскоре мы уже были не далеко от легендарных вершин, Вот г. Большой Манясей и г. Малый Манясей, а между ними озеро Манясей-то, мы его невидим, но знаем, что оно там. За Малым Манясеем находиться последняя вершина Уральского хребта, гора Константинов камень. Дальше на север только небольшие холмы, которые скоро исчезают, и до самого моря остается полярная тундра. Стоим, смотрим на вершины в бинокли, подъехать ближе не можем, мешает река Сябта-Яха. Надо проехать вдоль реки, найти брод, переправится, и поставить лагерь. Группа должна отдохнуть, отоспаться, а потом будем работать по программе. В этих местах у нас запланированы горные натурные съемки, посещение стойбища и священных вершин, а также Палыч очень хотел помолится на вершинах и попросить у Господа выздоровления. Реку перешли, нашли место для лагеря около небольшого озера и впадающего в него ручья. Мы практически уже в цивилизации. С другой стороны озера проходит газпромовская дорога. Тянут от Воркуты до Байдаратской губы, там будут принимать грузы морской доставки. До нее 3–4 км. и мы хорошо видим иностранную технику, ползающую по ней. Да, газ для Китая важнее природного заповедника и образа жизни коренных народов. С другой стороны от лагеря, в 2х км.,стоят два чума и видны олени. Отправляем туда делегацию с визитом вежливости и подарками. А также Палыч должен узнать о священных вершинах и рассказать о белом олене. Остальные начали «познавать» окрестности. Попытки поймать рыбу в озере береговой ловлей, к успеху не привели. Позже мы нашли на озере брошенные сети и спрятанную не большую лодку. Несколько лет назад только единицы из туристского сообщества посещали эти места, а сейчас здесь проходной двор. Парни походили в поисках зайца, болт, видели издалека одного убегающего бедолагу и все. Ни рыбы, ни дичи. Зато сколько новых яхт будет в России. Недалеко от нас, около горы Константинов камень, проходит нартовая дорога. Здесь нам удалось познакомится с ненецкой семьей. Их стойбище находиться у г. Малый Манясей и они готовы принять там наших ребят и организовать подъем на вершину. Ну, а перед этим Палычу надо подняться на гору Константинов Камень и помолится наедине. Мы постоянно подшучиваем над «аксакалом», но по доброму и наверно немного завидуем его умению жить полной жизнью, не смотря на жизненные трудности и тяжелую болезнь. Рыбалка, туризм, пение в народном хоре, если человек хочет жить, он найдет ради чего. Как не подыскивали мы место для лагеря, но найти сухое, с твердой почвой не смогли и через два дня мы уже стояли в луже, броня погрузилась в грунт на четверть гусеницы. Принимаем решение, после посещения стойбища, снятся и встать лагерем на р. Кара, а уже от туда, сворачиваться и выбрасываться в Воркуту.

Часть седьмая

« С милым рай в шалаше. Особенно, если в ближайшей
тундре, больше нет ни милых, ни шалашей»

Мы пишем этот отчет, ориентируясь не только на рыбную ловлю, которой мы наслаждались в Заполярье, не на мозжечок около рыболовного «попкормиста», даже не на реакцию возможных будущих спонсоров. Мы ориентируемся на то, как впервые увидел Полярный Урал, Сергей Александров, мы смотрели глазами охотников- добытчиков, а он – широко открытыми глазами художника-кинодокументалиста. Мои «буквы»- скромное пояснение к его фильмам.
Мы встретили семью, которую сформировала не любовь или выгода, а простые законы выживания. Муж по национальности ненец, зовут Александр (это для русскоговорящих, а как на ненецком, он не сказал). Жена по национальности ханты, имя Марьяна, как она называет себя на родном языке, тоже не удалось узнать. Проблема в том, что они не знают языки друг друга и общаются на русском. Семья сложилась не давно, чуть больше года назад. Он, на тот момент был вдовцом, с детьми на руках, а она — мать одиночка, тоже с несколькими детьми. В тундре труд четко делится на мужской и женский. Весь быт лежит на женьшене. Тяжело неимоверно. Даже простая готовка еды на тундровом топливе – тяжелый труд. Мы сплавлялись как то с печкой, на стланиковых дровах, не присядешь и не отойдешь от печурки. Зима. Мужчина находит в тундре торчащую веточку и начинает рыть яму глубиной до двух метров, откапывая промерзший куст, это дрова. Хорошо если семья смогла запасти соляру, а если нет, то женщина часами стоит на коленях и дует, дует, дует. В ролике, камера мельком захватила сваленные мокрые кусты в стойбище, это дрова. Не менее трудная жизнь в тундре и у мужчины. Дождь, ветер или мороз до −60 градусов, он около оленей. На 400 оленей обычно один пастух и одна собака, а вокруг темень полярной ночи. Но Марьяне тяжелее на порядок больше, она не росла в тундре, а жила в поселке. Это равносильно тому, что нашу заманикюренную, городскую блондинку, перекинуть на жительство в заброшенную сибирскую деревушку. Добавьте сюда, что она не знает язык окружающих ее людей, что ее ненавидят дети мужа, проявляя таким образом тоску по умершей матери, что она почти год не видела своих детей, а в тундру «пошла замуж», что бы было на, что их, а также своих маленьких сестер и одинокого отца, содержать. Нет там другой работы, как пасти оленей. Я искренне удивлялся силе этой маленькой женщины, ведь ко всем перечисленным мной трудностям, надо добавить те жесточайшие избиения, которым ее подвергал, злой от не сложившейся жизни, муж. Сергей не стал, в данный ролик, включать безобразные сцены, которые ему удалось, заснят в стойбище. Нет, у нас морального права, осуждать кого-то из этих людей, не живя их тяжелой жизнью.
Естественно мы, как и всем ранее встреченным ненцам, задавали вопросы и новым знакомым. Спрашивали о священных для ненцев местах. Впервые услышали какие-то ответы и объяснения. Все это есть в ролике. Места действительно загадочные. С 19 века российское правительство снаряжало сюда экспедиции. Одна из таких экспедиций, Гофмана, и дала название самой северной вершине Урала. В честь великого князя Константина Николаевича, сына Николая-1, гору назвали Константинов Камень, у ее подножия наш лагерь. Эти места священные для ненцев и хантов. Хаживали сюда и наши староверы. В те времена, река Кара была основной транспортной артерией по переброски грузов морской доставки. Груз из Архангельска доставлялся в Усть-кар и от туда волоком, по Каре, подымался в Большеземельскую тундру. Такой же путь совершали и староверы. В этих горах хранятся идолы всех абдорских тундр. По преданию здесь живет существо женского пола, которое на себе несет землю. Зовут ее Минисей. Финский лингвист Т. Лехтисало считает, что имя Минисей пошло от ненецкого слова «минесь» — нести. В одном из фольклорных текстов, записанном Лехтисало, говорится, что хадата (старуха) Минисей (гора Малый Минисей), запрягла своего бычка (гора Большой Минисей) и так едит, а за ней катятся нарты с шестами для чума (гора Константинов Камень). Озеро Манисей – То у хантов называется Баклунд (священное озеро). С востока эти места закрывает хребет Нярхало-Хой (встречный, преграждающий). Ненцы говорили, что это он нас не пускал сюда и все наши трудности и блуждания были из-за него. Вообще то места действительно загадочные. На этих горах было несаолько авиокатастроф и это при высоте 635 метров, кругом несколько дней светит солнце и ясная теплая погода, а над этим местом тучи, ветер и льет дождь. Считается, что осенью, в эти горы ходить нельзя, опасно, хадата Мансей в это время злится. Мы на себе ощутили не удовольствие старухи. Группа стала плохо спать. Сны стали тяжелые, с кошмарами. Многие видели во сне умерших родственников. Особенно болезненно наше пребывание в этих местах переносил Черепаня. Я и раньше не мог понять, почему он так резко отрицательно реагирует на наше стремление попасть сюда, так настойчиво, с надрывом говорит об обычности этих мест. Много позже выяснилось, что Володя, на охоте в этих местах, случайно, на смерть застрелил своего товарища и сидел за это. Нашу версию, об особенности этих мест, поддержал наш земляк из Клявлино, который работал на дорожном строительстве и давно наблюдал эти места.
Итак, мы получили предложение от Саши и Марьяны, поехать с ними в стойбище и принять участие в обрядовых таинствах, а потом посетить священные места на горе Малый Минисей. Отправили: Палыча, Леню и Сергея. Собрали скромные по нашим меркам, но так ценимые в тундре, подарки. Ящик рыбы, сетку картошки и сетку лука, подсолнечное масло, спирт. Я не участвовал в этой поездке, поэтому дальше мне нечего комментировать и объяснять. Я прошу внимательно присмотреться с какой нежностью, эти, не обласканные жизнью люди, относятся к своим собакам. Ну и давайте вместе посочувствуем Марьяне. Как то, во время разговора в нашем лагере, я, воспользовавшись,что ее муж нас не слышат, спросил, довольна ли она, что ушла в тундру. Ответ был странный: «За то мой отец гордится, что я не в поселке живу.» Вот такая, маленькая телом, но с большой душой, женщина.

Часть восьмая

Больше всего, на воркутинском вокзале,
удивляет та радость, с какой воркутин-
цы возвращаются домой из южных от-
пусков. Непобедимые люди.

Наконец то собрался дописать отчет. Психологически уже настроился на новую поездку, голова больше настроена на будущее, а не на прошлое. Поэтому, в этой части будут говорить замечательные кинокадры Александрова Сергея, и фотографии Леонида Кетрарь, а не мои буквы. Хотел включить в этот отчет информацию о ненецкой оленегонной лайке, но решили сначала подготовить, об этой замечательной собаке, видео материалы, а потом уже писать. Так, что эта информация будет в следующем отчете (мы отбываем первого августа). Хочу сказать спасибо всем добрым людям, которые сделали все, что бы это поездка, а главное таким составом, состоялась. Мы все благодарим председателя ФСР СО Верткина Эдуарда, директора фирмы «Боспо» Сергея Алясина, нашего друга и постоянного спонсора, секции рыболовов с проблемным здоровьем, Ботвенко Антона, директора и владельца воркутинской транспортной фирмы «Локо-Трейд-Воркута», моего хорошего друга, Игоря Нестеренко и его супругу Светлану, руководителей и работников Государственного контрольного управления службы по охране биоресурсов ЯНАО, всех замечательных людей, с кем нас свел этот поход, наших друзей и близких, переживающих за нас, а также вас, дорогие форумчане, за ваш интерес к нашим «покатушкам» СПАСИБО ВСЕМ ВАМ, ХОРОШИЕ ЛЮДИ.

Автор: Борода